Станислав Скрябин, звезда самбо Свердловской области: «Спасибо спорту, что можно выспаться» (Спорт-Аншлаг № 648)

— Вы в самбо с шести лет. За это время не было соблазна заняться каким-то другим видом спорта?

— Нет. Еще маленьким я влюбился в этот вид спорта. Да, у нас в городе были хорошие хоккейные традиции. Тайский бокс на приличном уровне. И самбо. О первых двух у меня особой информации не было. Три года занимался самбо — мне нравилась. И первая медаль меня прочно к нему «пригвоздила».

— Шесть лет — это так рано. Обычно выбор секций делают чуть позже. А случись это дополнительное время — могли бы остаться без самбо?

— Самбо — первая любовь. Это навсегда. У меня и с супругой так же (улыбается — АК). Не могу больше влюбиться. Первое — самое настоящее.

— Знаю, что в школе вы очень любили математику. Хотя на учебу было мало времени — тренировки, сборы, соревнования. Может, Станислав Скрябин мог бы стать прекрасным бухгалтером?

— Не то, чтобы любил математику. Тут другая история. У меня просто такой математический склад ума. Главное — результат. Решение должно приводить к правильному ответу. Математики влюбляются в цифры. А мне нравилось, что получается считать цифры (улыбается — АК).

— Как вам везет с тем, в кого и во что можно влюбиться. Еще один важный вопрос. В одном из ваших интервью прочитал, что в 11 лет вас «накрыла» звездная болезнь. Вы выиграли первенство России. Что такое ощущение звездной болезни в 11 лет?

— Ну, это старые мои ответы. Наверное, тут какое-то другое должно быть объяснения. Хоть и с проекцией на звездную болезнь. Но давайте объясню. Да, 1999 год — выиграл первенство России. И вроде все хорошо в спорте. Но у меня мама умерла (она и привела Станислава в секцию самбо — АК). И что-то поменялась в ощущениях от жизни. Словно закрылась какая-то страница в жизни. Хотелось походить на друзей, которые могут позволить себе филонить. Пропускать тренировки. До этого у меня была жесткая дисциплина. А тут...

Знаете, есть такое утреннее ощущение: тепло под одеялом. Отодвигаешь его — и неприятно, холодно. Снова накрываешься — и тепло. Самая шикарная температура. И в одно утро мне просто не захотелось вылезать из кровати. Но пошел умываться. И слегка ударился коленкой. И сразу мысль: «Предлог же пропустить тренировку?». Говорю отчиму: «Папа, я тут ударил коленку. Не могу пойти на тренировку». И это было жуткое понимание подстраховки. Пошел и снова лег под одеяло. Уснул. Тут начался год, за который мне стыдно. Прогуливал школу и тренировки. И на первенстве России меня жестко «привезли». О медали и речь не шла.

И тут мне так стыдно стало. Все резко поменял в своем менталитете. Вернулись настоящие тренировки, где выкладываться начал до последнего. Но не очень приятно вспоминать тот год, где я, типа — уставшая звезда (улыбается — АК).

— У вас было много наград на всероссийском уровне. Но чемпионом мира вы стали только в тридцать лет. В 2018 году. Почему такой долгий путь?

— Как говорит мой нынешний главный тренер Валерий Глебович Стенников: «Нет плохих наставников. Просто у них может быть разный уровень». У одних «потолок» — подготовка к золоту первенства России. У других — чемпионат мира. Возможно, мне не хватало опыта такого тренера, как Валерий Глебович. Он «раскрыл» меня в момент. У меня было много наставников, которым я благодарен. Они многое мне дали. Но Стенников решил мою чемпионскую судьбу особенно знаково. Мне повезло. А ведь есть много спортсменов, которые не нашли своего наставника для высших достижений.

А ведь еще в 2005 году у меня было предложение уехать в Верхнюю Пышму к Валерию Глебовичу. Но не отпустили. А как бы сложилась моя судьба, будь всё иначе? Стал бы чемпионом мира раньше? Был же молодой, в идеальной форме. К 30 годам, когда «взял мир», кучу травм уже насобирал. А пятнадцать лет назад был идеальным — без вывихов и переломов. Но так бог рассудил, что я все-таки оказался в Верхней Пышме у Стенникова.

— В чем знаковое отличие самбо уральского и кузбасского?

— Есть различие на самом деле. На уровне детских школ, знания борьбы — почти одинаково. А вот потом начинается разница. Ты начинаешь тренироваться уже с настоящими звездами самбо. В Верхней Пышме ты в одном зале с чемпионами мира. В реальном профессиональном клубе. Ощущение, что ты — чемпион. Рядом сильнейшие самбисты мира — Сороноков, Аткунов, Черноскулов, Лебедев, Хлыбов и т.д.

Я с ними тренировался. Уже среди избранных. И ведь понимал, что не отличаюсь. Был моложе некоторых. Чем не стимул? Некоторые сами говорили: «Пришло твое время. Бери свое».

— Вы уже попробовали себя в качестве тренера?

— Очень хочу. Тренер — это безумно интересная профессия. Он — воплощение успехов своих воспитанников. Я понимаю, что сейчас за награду борюсь не только я сам, но и мой тренер. Тут где-то уместно сравнение с PlayStation. Но то — виртуальная история. А тут — твой воспитанник. Ты создаешь его спортивную судьбу. Каждый поединок. Вы с ним вместе на ковре. Хочу это почувствовать. Дарить свои знания и умения другому человеку.

— Вам 35 лет. Из них 30 — в спорте. В чем главный интерес?

— Реальная спортивная карьера — это самые золотые времена. Знаете, почему? Можно выспаться (улыбается — АК). Время для сна есть в программе тренировок. Мои сверстники, друзья по спорту, работают уже в ГУВД, ГИБДД. Они классно выполняют свою работу. Но у них нет времени на сон. А у меня есть. Конечно, я шучу. Спорт — это большая работа. Пот, боль, травмы… Но мы можем иногда поспать.

— Спасибо, что согласились поговорить. И побед новых. Не только во сне.